|
|
- ТРИ ПОРОСЕНКА
-
- Теплым летним днем
1972 года двести одиннадцатый класс готовился к экзаменам. Двести
одиннадцатым он был потому, что был первым взводом роты первого курса
второго факультета. Но для всех курсантов и офицеров училища цифра эта,
отштампованная на грудном кармане робы, говорила о хозяине ее, как о
будущем инженер механике дизель-электрической подводной лодки. Второй
факультет готовил дизелистов. Первый отправлял своих выпускников на суда
с паросиловыми двигателями.
- Для того, чтобы
долго не проговаривать принадлежность к специальности или по каким
другим причинам, одних звали трактористами, а других поросятами.
- Конечно, вдали от
Пушкинских парков, во время практик на флотах мы были дружны. Внутри же
системы сразу появлялся холодок отчуждения. Класс делился на группы, но
в роте единым коллективом противостоял взводам пограничников, катерников
и еще одной группе подводников. Все вместе знали, что наша рота гораздо
лучше роты надводников. А о поросятах нечего даже говорить.
- Итак, летним днем, в
промежутках между затяжными перекурами, двадцать пять молодых и
энергичных людей писали шпаргалки на строго отведенные каждому вопросы.
- Шпоры собирались
мозговым центром в общую кассу. Руководитель центра Дима имел полное
право, при недостаточно ясном или неполном освещении темы, вернуть
пособие изготовителю на доработку. Технология оказания помощи в процессе
экзаменов была проста, но еще не настало время открывать ее широкой
общественности.
- Такая трудоемкая
работа требует ясности мышления. Последняя достигается путем
своевременного переключения на другой вид деятельности. Молодой
организм, долго удерживаемый за столом высшими обстоятельствами,
подспудно готов к совершению мелких пакостей. Если удачно засунуть
дымящийся окурок в карман чужих флотских брюк броуновское движение в
учебной комнате минут на десять обеспечивается. Особенно когда пожарника
начинают тушить водой из графина. Помогать начнут почти все. Количество
топающих ботинок будет близко к пятидесяти. Тут начнут вибрировать и
перекрытия между этажами.
-
Беда только, если под этим
перекрытием старший курс. Да еще не свой.
-
Так и вышло. Примерно тогда, когда необходимый для дальнейшего
творчества перерыв достигал апогея, в класс вломилась группа
третьекурсников. В самых суровых выражениях они призвали соблюдать
устав, правила распорядка дня, общечеловеческие ценности, угрожая всеми
карами небесными от лишения увольнения до отправки на гарнизонную
гауптвахту всех присутствующих.
- Подводников пугать не
стоит. Десять минут размышлений привели к ответу интеллигентному, но
доходчивому.
- На стандартном
ватманском листе герои народной сказки Наф-Наф, Ниф-Ниф и Нуф-Нуф
растапливали котел. Плакат был опущен к окну этажом ниже, на нитках,
имеющихся у каждого курсанта на случай немедленного ремонта элементов
формы одежды.
- Потянулись минуты
ожидания. Стояла зловещая тишина.
- -
Пусть знают нас.
- -
Будут грозить.
- -
Что-то они молчат.
- -
А может, они не видят?
- Вот это-то и была
стратегическая ошибка. Двое полезли на окна убедиться в правильности
расположения произведения искусства и возможности его детального
изучения через стекло. Остальные вскочили со своих мест. Караульный,
обязанный предупредить о приближении супостата, для своевременного
поднятия вещественного доказательства оскорбления, покинул свой пост. И
враг вторгся внезапно. Да еще под прикрытием помощника дежурного по
училищу.
- Фамилии восседавших
на подоконнике были зафиксированы на пачке Беломорканала и, вместе с
картиной переданы начальнику первого факультета. Это был удар. Для
него.
- Бедняга так рас
переживался, что едва избежал сердечного приступа. Меча громы и молнии
он пересек учебный плац, за которым находился факультет-соперник.
- Там реакция была
иной. Начфак два* хохотал до изнеможения, поклявшись, правда, страшной
клятвой, разобраться и строго наказать художника.
- Пыток не было, но
внеочередные наряды посыпались как из рога изобилия. Подтверждая
известное правило, что страдает невинный, больше всех досталось
командиру роты. В последующие несколько дней начальственного террора его
глаза говорили о бесперспективности земного существования. Не забыли и
старшинский состав двести одиннадцатого. Автор пострадал лишь
психологически, его не выдали. Ни тогда, ни после. А он приносит всем
свою благодарность, готов отстоять все наряды, отсидеть недели без
берега и даже пожертвовать отпуском.
- Жаль только тех лет
не вернуть.
-
- * Начальник второго
факультета - прим. редактора
|
|
|
|
|
- Полк морской пехоты
располагался в живописном месте Крымского полуострова. В водах Казачьей
бухты был установлен причал, сооружено нечто, напоминавшее бассейн, а со
стороны роты разведки, спускались длинные трубы тренажера, где
отрабатывалось приводнение десантников при высадке на берег не с
плавающего средства, а с самолета. Рота прибывшая сюда для отработки
навыков действий на сухопутье прошла, подняв в лучах заходящего солнца,
пыль за высокий каменный забор и обалдела. Прежде всего, оттого, что по
казарме надо было передвигаться в тапочках. Во-вторых, здесь была вода,
и пить можно было столько, сколько захочешь. В-третьих, на завтрак
давали кашу. После пребывания на могучих крейсерах Черноморского флота
три обозначенных пункта предполагали земной рай. Кроме того, вечерами
можно было посещать спортзал.
- Программа обучения
была насыщенная. Прошла демонстрация техники, облетка на вертолетах,
марш-бросок в противогазах. Пришло время демонстрационных стрельб.
- Первым стрелял
гранатометчик. Парень изготовился, нажал на спуск и получил десять суток
отпуска. Следом выехал БТР очередью из ДШК разнесший каменную стенку.
Следующее слово сказал плавающий танк. После первого выстрела клуб дыма
взвился далеко за мишенью, после второго перед. Из-за мыса высунулась
какая-то фелюга. Снаряд просвистел над рыбаками и шлепнулся мористее.
Фелюга ретировалась.
- -
Ух, ты – удивились курсанты.
- Танк, выполнив свое
дело, укатил. Но его место заняла боевая машина пехоты, нацелившаяся на
водную гладь. Залп, летящие ракеты и проносящаяся под ними курсом на
Севастополь рейсовая комета дополнили общую картину.
- Рота перестроилась в
колонну по четыре и направилась на боевое гранатометание. В середине
строя шел Борис. С детства он не отличался кровожадностью. Частью по
этому, частью из любопытства, а частично продолжая семейные традиции,
его дядя воевал на одной из прославленных подводных лодок, избрал себе
профессию суровую, но наиболее из возможных мирную. В дальнейшем его
обязанностью будет обеспечение работы всех механизмов субмарины. Все
остальное виделось, как возможность расширить кругозор. Тяготы и лишения
катастрофическими не воспринимались, в тяжелые минуты рядом были друзья
и уверенность, что где-то есть дом, где ждут близкие люди.
- Остановившись метрах
в ста от огневого рубежа курсанты расположились на травке и задымив
папиросами, стали ждать своей очереди. На рубеж уходили двойками. Борька
получил гранату, расписался за нее в амбарной книге и подошел на
инструктаж к лейтенанту, обсыпанному с ног до головы пылью, из-за чего
черная форма казалась рыжей, а берет двуцветным - белый верх, черный
низ.
- -
Выдергиваете чеку, бросаете гранату в цель и падаете за бруствер.
Ясно?
- -
Ясно.
- -
Шарабан видите?
- На небольшом удалении
стояла катушка для намотки кабеля.
- -
Видим.
- -
Гранатами, огонь!
- Две гранаты полетели
уничтожать деревянное изобретение человечества, два курсанта растянулись
ничком за насыпью. Командир оставался стоять, оценивая точность броска.
Тишина. Борька отжался на руках и вытянул шею. В тот же момент летюха
пластом упал на землю, и прогремели взрывы. Берет с любопытной головы,
сдуло к чертовой матери. Туда же был отправлен и ее хозяин побуревшим от
ярости морпехом.
- Последнего можно было
понять. За пару дней до этого лежал он справа от стрелявшего бойца.
Стрельба велась короткими очередями, только у подопечного выстрелы были
одиночными.
- -
Переведите автомат на стрельбу очередями
- Снова одиночный выстрел.
- -
Переведите автомат на стрельбу очередями.
- -
Да он и стоит на очередях!
- И боец, дабы лишить
командира сомнений, не снимая палец с курка, повернул автомат шепталом.
Ствол при этом описал дугу, пройдя грозным отверстием от головы
инструктора до его пяток. Поднимались они медленно и синхронно. При этом
автомат, не понятным образом перешел из рук в руки. Первая, короткая
очередь подняла пыль между учителем и подпрыгнувшим учеником. Вторая,
длинная, свалила мишень «бегущая» на расстоянии двухсот метров. Стрелял
лейтенант с одной руки, от души.
- Борис спустился с
холма, к окопу в котором уже сидели однокашники, вырабатывая мужество и
героизм. Над окопом прокатывался танк, получая, после каждого рейса по
гранате в корму и по несколько камней в борт. Это от зрителей. Подошла
очередь. Танк замер стволом в сторону Борькиной каски. Пара камней
звякнула по броне. Терпение танкиста видимо кончилось. Люк открылся.
- -
Вам что делать …
- Возможно, он хотел
сказать еще что-то, но вместе с окончанием «ать» рядом со шлемофоном
раскололся голыш.
- -
Ах вы … !
- Танк сорвался с места и
как умалишенный помчался на укрытие. Там замер на мгновение и рванул
дальше. При этом гусеницы скребли бетон, а корпус какое-то время стоял
на месте. Прошла пара минут. В поднятой пыли миражем появился Борька.
Вытряхивая из-за пазухи и из брюк килограммы песка, камней и пыли он
подошел к зеленому гаду и злобно треснул его гранатой.
- Дело в том, что из ста
человек только один не метал подручных средств в железную машину. Это
был…, впрочем, итак ясно кто.
-
|
|
|
|
|
- ЗАГУБНИК
-
- - Не повезло, -
подумал Борис, окуная ИДА-59* в бассейн. Почему ему сегодня достался
торпедный аппарат. С таким же успехом можно было попасть на очистку
гребных винтов или на проведение подводной сварки. И уж, что совсем
представлялось чудесным, на осмотр днища корабля. Висел бы себе на
талях, за веревочку подергивал. Лепота. А в эту трубу, диаметром
полметра, да в полном снаряжении, хуже не придумаешь. Тоже мне, торпеду
нашли, чтоб им икнулось. С дыхательным мешком на плечах и с баллонами на
животе больше не рыцаря глубин, а на беременного таракана смахиваешь, но
по поворотливости последнему проигрываешь. Да, кстати, о мешке. Недавно
Загубник объяснял правила уничтожения водолаза противника. Нужно
подобраться к врагу и шлепнуть ладошкой по дыхательному мешку. Разрыв
легких обеспечивается со сто процентной гарантией. Но враг, он и есть
враг. Так ему и надо. А сейчас придется лежать в кильватер, первый у
передней крышки, третий у задней. И сигналы передавать будем толчком
ноги от первого к последнему. Ткнул раз - значит с тобой все в порядке.
Хорошо, что заходить без красномедных галош со свинцовыми стельками. А
то одного сигнала точно бы хватило. Навсегда. Но и так, если длинной
ногой в мешок попадут, кранты наступят. Надо будет постараться войти
первым.
- Борька убедился по
отсутствию пузырей, что ИДА герметичен, выудил аппарат и пошел к
инструктору. Тот мельком взглянул на капли, блестевшие на резине и
баллонах, сунул журнал и ватный тампон, обильно смоченный спиртом.
Расписавшись в клятве перед богом и начальником водолазной подготовки,
что проверка аппарата проведена на совесть, Боря стал дезинфицировать
шлем-маску, думая про то, что неплохо было бы запомнить фамилию главного
водолаза, которому курсантская молва давным-давно присвоила имя
Загубник. В это время к нему подошел Николай.
- - Боб, у
меня что-то воздух поступает слишком уж теплый. Не знаешь, что это?
- Внизу мерно стучали
компрессора, наполняя сжатым воздухом опустошенные баллоны и акваланги.
Борька, занятый своими мыслями, покрутил головой и ответил первое, что
пришло на ум.
- Может, свежий баллон дали. В компрессоре воздух ведь горячий.
- - Да,
наверное. Другому быть нечему.
- Друзья стали надевать
гидрокомбинезоны, шнуроваться и спустились на площадку перед круглым
люком в металлической стене. Медленно повернулась надраеная до золотого
блеска кремальера, открылась толстенная крышка и тускло засветилось
оранжевое нутро. Инструктор прошел перед ними, оглядел каждого,
усмехнулся и приказал:
- -
Включиться на дыхание в аппарат. Первый, пошел.
- Первым рванул
здоровенный, под два метра, детина. Зажав в руке сигнальное кольцо он
сгрупировался, присел и, в следующее мгновение из люка торчала только
рыжая задница и сине-серые галоши.
- - Вовка,
гад. Тебе последним надо заходить, последним!
- Но это был просто
вопль души. Во-первых, его никто не мог услышать, даже если бы и кричать
в голос. Резина комбинезона звуков особо не пропускает. А, во вторых,
чтоб крикнуть, надо вытолкнуть изо рта мощный загубник, а для этого
просто необходимо отстегнуть резиновые ленты, которые, совсем недавно
сам до дури затягивал, что бы вода, не дай бог, не попала в случае
повреждения шлема, в аппарат. Борька шагнул вперед, но опять опоздал. В
круге люковины уже мелькали Колькины составляющие. Превратности судьбы
так раздосадовали, что вталкивая себя в помещение торпеды Борька сунул
правую руку вперед, а левую стал втягивать следом за тем, как туда же
вошли баллоны аппарата. Эта неудача была неисправима. Теперь если правая
рука помогала продвигаться, то левая стопорилась в локте
азотногелекислородным вентилем и получала болезненные удары от
всевозможных зацепок и направляющих, столь необходимых торпедам. Белый
свет померк в миг входа, стекла запотели еще раньше, очки сдвигались при
попытках приподнять голову. Двигаясь как бык на корриде- пере
кособочившись и прижав подбородок к груди, Боб добрался до николаевой
ноги и вцепился в неё. Снаружи раздались три удара, сообщили что крышка
люка задраена. Потом один – как дела? Колька пнул ногой, но рука мягчила
толчок.
- - Значит, у
них все в порядке, а я, кажется, забыл отключиться от дыхания из
атмосферы - подумал Борька и стукнул кольцом
по металлу- ладно, посмотрим.
- Зажурчала вода и
сразу подумалось, что еще незакрытым остался клапан шлеммаски. В
кромешной тьме мысли не самые приятные. Но вот уже и колени перестали
тискать металл, в него теперь уперлась спина. Всплыл, как фиалка в
проруби- подумал Боб- сейчас окончат заполнение и начнут сравнивать
давление с забортным. Осталось всего ничего.
- Он уже начал было
расслабляться, представлять как после занятий прикурит сигаретку,
усевшись на скамеечке под ласковым осенним солнышком и будет слушать
музыку падающих желтых листьев, как раздался частый стук металла о
металл. Авария! Тут же что-то рвануло за спину, что-то толкнуло в
голову, кругом зашипело, мелькнул яркий свет, все вдруг перевернулось и
Борька распластался на площадке перед аппаратом. Еще не сообразив, что,
собственно случилось он увидел сидевшего на корточках Вовку и
инструктора, подбегавшего к крутящемуся Николаю. Через мгновение из
колькиной "идашки" рванули два фонтана, и мелькнул в черной полковничьей
форме Загубник. Но какой! Разъяренный и страшный, как американская
ядреная бомба. Сдернув и отшвырнув в сторону шипящий и плюющийся
аппарат, он схватил шлем-маску, вместе с находившейся в ней головой и
стал разглядывать перепуганные глаза водолаза. Спустя несколько
мгновений и несколько успокоившись, он буркнул мичману – аппарат, а сам
обратился к голове сжимаемой в руках с назидательной речью:
- - Я, старшина,
вас всех насквозь вижу. Вам не удастся слинять от водолазной подготовки,
даже и таким методом. Вы выполните это упражнение сейчас, даже если вы
разрежете комбинезон. Но в этом случае вы будете там же но в
трехболтовке с грузами и в калошах со свинцовыми стельками. Я никому не
позволю проедать доппаек не полив его потом в объеме, предусмотренном
наставлением по водолазному делу, коим руководствуется весь наш славный
советский военно-морской флот.
- Словооблитие
металось от чьей-то мамы до славных традиций нахимо-петровских времен в
таком темпе и с таким темпераментом, что несчастный Колька не имел ни
какой возможности возразить что-либо, даже если бы и попытался это
сделать. В то же время двое помощников лихо затягивали на нем лямки
нового аппарата и в тот же момент, когда один из них поднял руку,
переключив клапана на дыхание из баллонов, Загубник перешел на рык,
указав перстом на открытый люк: Вперед, а когда закончите упражнение,
подойдете ко мне! А вы что стоите? – это он уже обратил свое внимание на
два резиновых чучела замерших в небольшом удалении. Борька не стал
дожидаться дополнительного любезного приглашения и бросился в люк, как
если бы на нем вместо скафандра был надет парашют. В пятки его бодро
толкала Вовкина голова.
- Примерно через
четверть часа, разминая уставшие участки военно-морского организма и
щурясь на припекающее весеннее солнышко, Борис спустился в курилку, где
оперевшись локтями в покрашенный зеленой краской маленький столик сидел
инструктор, докуривая свой беломор и судя по общему внешнему виду
приходя в себя после недавней головомойки. Вытащив из фуражки спрятанную
у обруча последнюю сигарету, Боря устроился на краю скамейки и в надежде
утвердиться в своем мнении или же в стремлении заступиться за товарища,
произнес:
- - Ну то, что он ошибся
при проверке снаряжения, это понятно. Но не специально же, не для того,
чтобы с занятий удрать.
- - А
ни кто и не говорит, что специально. Просто если бы сразу после аварии
полковник не заставил вашего старшину пройти аппарат, больше никто и
никогда этого бы не сделал. Да и в подводную лодку не известно спустился
бы или нет. Психология, так-то.
- Мичман швырнул
окурок в обрезанную бочку, выполняющую роль урны, потянулся и вышел из
курилки. Боря же удивленно поднял брови. Об этом-то он и не думал. А
ведь верно, сейчас все вроде бы прошло, забылось, а не войди тогда
заново? Полковник то сразу сообразил. Полковник, полковник. А как же его
фамилия, называть по прозвищу теперь как-то не хотелось. Лицо командира
всплыло в памяти- за толстыми стеклами очков спокойные глаза, от всей
фигуры веяло невозмутимостью, уравновешенностью. Фамилия вспомнилась
сама по себе - Тишкович. Вроде бы в полной гармонии с личностью. Вот
тебе и Тишкович. Загубником Боря его больше ни когда не называл.
-
- * ИДА-59 -
Индивидуальный дыхательный аппарат образца 1959 года - прим.
редактора
|
|
|